ДОМ СМЕРТИ

Ав­тор : Ф. ДЖОРДЖИЯ СТРОУП

Три жен­щи­ны огля­де­ли ма­лень­кую кух­ню. По ка­кой-то при­чине каж­дая из них, ка­за­лось, из­бе­га­ла смот­реть в гла­за дру­гой.

«Бо­же мой, но здесь так жар­ко!» Мис­сис Прен­тис по­до­шла к се­вер­но­му ок­ну, что­бы от­крыть его.

Ко­гда она под­пер­ла тя­жё­лую створ­ку тон­кой до­с­кой, ле­жав­шей на под­окон­ни­ке, в ком­на­ту во­рвал­ся по­рыв го­ря­че­го вет­ра с вы­жжен­но­го за­су­хой ку­ку­руз­но­го по­ля в Кан­за­се.

Стре­мясь от­влечь­ся, её дочь Се­ли­на по­спе­ши­ла к про­ти­во­по­лож­но­му ок­ну и рас­пах­ну­ла его, ко­гда на до­ро­ге пе­ред до­мом под­ня­лось об­ла­ко пы­ли. Неболь­шое ста­до мы­ча­ще­го ско­та про­хо­ди­ло ми­мо до­ма под па­ля­щим ав­гу­стов­ским солн­цем. Их го­ло­вы уны­ло по­ник­ли, а язы­ки вы­ва­ли­лись из пе­ре­сох­ших ртов.

— Моя зем­ля, Се­ли­на, вон там, на за­па­де, ещё од­на ста­до ско­та. Это луч­ше, чем то, как труд­но до­быть во­ду в этой стране. Ино­гда мне ка­жет­ся, что я бы умер за вид гор, зе­ле­ни и жур­ча­ще­го ру­чей­ка, ко­то­рый бы бе­жал и жур­чал всё ле­то.

Мис­сис Кол­линз, по­хо­жая на мать, вы­тер­ла пот со сво­е­го боль­шо­го крас­но­го ли­ца и об­ма­хи­ва­лась го­лу­бым зон­ти­ком от солн­ца.

— Раз­ве Мэй­ми Джу­ди не ро­дом из гор­ной мест­но­сти? — спро­си­ла она.

«Да, мы хо­ди­ли в од­ну шко­лу. Ко­гда она бы­ла де­воч­кой, у неё бы­ли са­мые чёр­ные гла­за и са­мые кра­си­вые ру­мя­ные щё­ки из всех, ко­го я ко­гда-ли­бо ви­дел. Она не бы­ла по­хо­жа на се­бя ны­неш­нюю! Же­на фер­ме­ра быст­ро ста­ре­ет. Она бы­ла та­кой жи­вой де­воч­кой — та­кой ве­сё­лой. А те­перь толь­ко по­ду­мать, во что пре­вра­ти­лась бед­няж­ка!»

И сно­ва три жен­щи­ны из­бе­га­ли смот­реть друг дру­гу в гла­за. За­тем Се­ли­на нерв­но за­го­во­ри­ла:

— Ты ду­ма­ешь, она это сде­ла­ла, мам?

— Ну вот, опять ты со сво­им «спо­зи­ном»! Луч­ше зай­мись де­лом и при­бе­рись в до­ме. Мы ведь для это­го и при­шли, не так ли?

Мис­сис Кол­линз тя­же­ло под­ня­лась со сту­ла, раз­вер­ну­ла и на­де­ла тща­тель­но вы­гла­жен­ный фар­тук в си­нюю клет­ку.

— Ка­жет­ся немно­го стран­ным про­во­дить здесь по­хо­ро­ны, не так ли?

— О, я не знаю. Клад­би­ще близ­ко, а до церк­ви так да­ле­ко.

— Да, это так: до клад­би­ща неда­ле­ко. Мне все­гда ка­за­лось, что Мэй­ми на­хо­ди­ла это немно­го жут­ким, по­сто­ян­но ви­дя клад­би­ще — пря­мо че­рез то ок­но над печ­кой. Ко­гда сто­ишь на хол­ме, а клад­би­ще все­го в по­лу­ми­ле, ка­жет­ся, что жи­вёшь на клад­би­ще.

— Се­ли­на, возь­ми-ка это вед­ро и при­не­си немно­го во­ды. Бо­же мой, я не по­ни­маю, как Мэй­ми справ­ля­лась со всей этой ра­бо­той и за­бо­ти­лась о ре­бён­ке. Из-за то­го, что она бы­ла та­кой ста­рой, а это был её пер­вый ре­бё­нок, ей бы­ло ещё тя­же­лее. Ни­ко­гда не ду­ма­ла, что у них с Дже­дом бу­дут де­ти.

«Ве­щи дей­стви­тель­но нуж­но хо­ро­шень­ко вы­чи­стить», — ска­за­ла мис­сис Кол­линз, под­би­рая ка­кие-то об­нос­ки в уг­лу, где они про­ле­жа­ли до­ста­точ­но дол­го, что­бы по­крыть­ся сло­ем ед­кой пы­ли.

— Бо­же мой, толь­ко взгля­ни­те на под­клад­ку в этой топ­ке! Как, по-ва­ше­му, Мэй­ми во­об­ще умуд­ря­лась го­то­вить в ней?

— Долж­но быть, это бы­ло до­воль­но тя­же­ло. У неё не бы­ло та­ких удобств, как у неко­то­рых из нас. По­ни­ма­е­те, у них не бы­ло мно­го де­нег, что­бы тра­тить их на ве­щи. Фер­мер­ство в Кан­за­се в по­след­ние несколь­ко лет не при­но­си­ло до­хо­да. Ко­гда не слиш­ком влаж­но, то слиш­ком су­хо, или слиш­ком жар­ко, или слиш­ком хо­лод­но, или что-то ещё.

Да, ка­жет­ся, все­гда что-то нуж­но де­лать. Вот, я за­кон­чи­ла под­ме­тать. Мы поз­во­лим Се­лине на­дра­ить по­лы, по­ка бу­дем при­во­дить в по­ря­док го­сти­ную.

Две жен­щи­ны от­кры­ли дверь в «пе­ред­нюю» ком­на­ту. Што­ры бы­ли плот­но за­дер­ну­ты, а затх­лый за­пах сви­де­тель­ство­вал о том, что ком­на­та дол­го сто­я­ла за­пер­той.

МОЯ ЗЕМЛЯ! по­смот­ри на это, лад­но?»

Мис­сис Прен­тис ука­за­ла на де­шё­вый цвет­ной ста­кан­чик на цен­траль­ном сто­ли­ке, в ко­то­ром сто­ял жал­кий бу­ке­тик из од­но­го бес­смерт­ни­ка, ше­сти блед­ных сте­бель­ков тра­вы и ак­ку­рат­но вы­ре­зан­но­го из га­зе­ты бу­ке­ти­ка оран­же­вых цве­тов.

«Ко­му бы при­шло в го­ло­ву пы­тать­ся сде­лать из это­го бу­кет? Я пом­ню, ко­гда мы вер­ну­лись в Тен­нес­си, Мэй­ми все­гда на­хо­ди­ла пер­вые оле­ньи язы­ки и дру­гие ма­лень­кие ран­ние цве­ты. Мы, взрос­лые де­воч­ки, все­гда по­мо­га­ли ей на­бить её ма­лень­кие кор­зин­ки. Ка­за­лось, она ни­ко­гда не мог­ла по­лу­чить всё, что хо­те­ла». А те­перь по­ду­май­те о том, что­бы жить здесь, где не хва­та­ет во­ды да­же для тех, ко­му она нуж­на, не го­во­ря уже о цве­тах. Я пом­ню од­но ле­то, ко­гда мы да­же эко­но­ми­ли во­ду для мы­тья по­су­ды, что­бы ис­поль­зо­вать её несколь­ко раз, и скарм­ли­ва­ли её сви­ньям, по­то­му что во­ды бы­ло очень ма­ло.

«Да, су­дя по то­му, как дол­го при­хо­дит­ся бес­по­ко­ить­ся жё­нам фер­ме­ров, неуди­ви­тель­но, что мно­гие из них схо­дят с ума. Я чи­тал в га­зе­те, ко­то­рая бы­ла в па­ке­те, до­став­лен­ном из ма­га­зи­на, что боль­ше жён фер­ме­ров схо­дят с ума, чем жен­щин лю­бо­го дру­го­го ти­па».

— Да, я то­же это слы­шал. Да­вай­те про­сто зай­дём и при­бе­рём­ся в спальне, а по­том вме­сте под­ме­тём обе ком­на­ты. Ве­тер ду­ет в нуж­ную сто­ро­ну.

«Да, ты пой­дешь со мной. Мы— мы мог­ли бы за­кон­чить быст­рее, ра­бо­тая вме­сте». «Это, долж­но быть, тю­фяк и «эта» по­душ­ка. Они го­во­рят, что ре­бе­нок был мертв уже несколь­ко ча­сов, ко­гда Джед на­шел его.

— Да, и Мэй­ми си­дит там, у две­ри са­рая, опу­стив го­ло­ву на ко­ле­ни. Не пла­чет и во­об­ще ни­че­го не де­ла­ет.

Две жен­щи­ны за­меш­ка­лись, не спе­ша вы­пол­няя свою за­да­чу. Что-то ме­ша­ло им сдви­нуть пред­ме­ты, ко­то­рые ко­ро­нер рас­по­ло­жил в та­ком стро­гом по­ряд­ке.

— Да, в этом есть что-то очень стран­ное. Бо­же мой, я толь­ко что по­ду­мал, что она мог­ла бы быть… по­ве­ше­на! — хрип­лым ше­по­том.

Оба по­блед­не­ли при мыс­ли о том, о чём до сих пор не го­во­ри­ли. Жен­щи­ну — со­сед­ку, по­дру­гу и зна­ко­мую дет­ства од­но­го из них — по­са­ди­ли в тюрь­му по об­ви­не­нию в убий­стве соб­ствен­но­го ре­бён­ка.

Они чув­ство­ва­ли, что долж­ны ис­пы­ты­вать ужас. Это бы­ло ужас­ное пре­ступ­ле­ние, ко­то­рое, ка­за­лось бы, мож­но бы­ло объ­яс­нить толь­ко од­ним спо­со­бом, но пе­ред ни­ми обо­и­ми пред­ста­ло неожи­дан­ное удо­вле­тво­ре­ние жад­но­го ма­те­рин­ско­го серд­ца из­му­чен­ной ра­бо­той фер­мер­ши; её ка­жу­ще­е­ся сча­стье и ра­дость от ма­лень­кой го­лов­ки, при­жав­шей­ся к её ру­ке, и мяг­ких губ на гру­ди, ко­гда она креп­ко при­жи­ма­ла к се­бе ма­лень­кое тель­це.

«Мне всё рав­но, что ска­за­ли при­сяж­ные ко­ро­не­ра, я не ве­рю, что Мэй­ми мог­ла это сде­лать. Но всё же — ес­ли она это­го не де­ла­ла, то кто то­гда?»

— Да, но ес­ли она это­го не де­ла­ла, по­че­му она не ска­жет об этом? Она зна­ет, что её мо­гут по­ве­сить.

«Го­во­рят, она не про­из­нес­ла ни сло­ва с тех пор, как Джед на­шёл её у две­ри са­рая. Бо­же мой, как же жар­ко!»

— Да, здесь нет де­ре­вьев, и ка­жет­ся, что солн­це про­са­чи­ва­ет­ся пря­мо сквозь кры­шу. Что ж, мы мо­жем на­чать со­би­рать ве­щи. По­хо­ро­ны зав­тра в де­сять. Я мо­гу прий­ти по­рань­ше, а ты?

— Да, я бу­ду здесь. Я со­би­ра­юсь остать­ся и устро­ить­ся на ноч­лег. Ми­стер и мис­сис Шин­кл ска­за­ли, что зай­дут. Се­ли­на мо­жет при­го­то­вить ужин для сво­е­го от­ца и маль­чи­ков.

— Нам луч­ше пе­ре­одеть­ся.

Жен­щи­ны на цы­поч­ках во­шли в ма­лень­кую при­строй­ку в на­пря­жён­ной ти­шине, ко­то­рую все­гда вы­зы­ва­ет при­сут­ствие смер­ти.

На им­про­ви­зи­ро­ван­ном сто­ле, на­кры­том про­сты­нёй, ле­жа­ла ма­лень­кая фор­ма, над ко­то­рой сто­ял ящик с мед­лен­но та­ю­щим льдом. По-со­сед­ски ока­зан­ные услу­ги бы­ли за­вер­ше­ны, и жен­щи­ны вы­шли из ком­на­ты, что­бы вер­нуть­ся к убор­ке пе­ред ма­лень­ким фер­мер­ским до­ми­ком.

«Моя зем­ля, но здесь так ти­хо! Ко­гда на­хо­дишь­ся так да­ле­ко от глав­ной до­ро­ги, ка­жет­ся, что ни­кто те­бя не ви­дит и не слы­шит. Это­го до­ста­точ­но, что­бы све­сти че­ло­ве­ка с ума».

По­жи­лая жен­щи­на сто­я­ла несколь­ко ми­нут, по­гру­зив­шись в раз­ду­мья. На­ко­нец она за­го­во­ри­ла:

— Смот­ри­те, мис­сис Прен­тис, ес­ли бы эта по­душ­ка сто­я­ла вот так, она мог­ла бы упасть на ре­бён­ка. По­ни­ма­е­те?

Обе жен­щи­ны скло­ни­лись над ак­ку­рат­но сло­жен­ным по­стель­ным бе­льём, раз­ло­жен­ным на по­лу, что­бы воз­дух был немно­го про­хлад­нее, а так­же что­бы ре­бё­нок не ска­тил­ся, по­ка мать за­ня­та сво­и­ми мно­го­чис­лен­ны­ми обя­зан­но­стя­ми же­ны фер­ме­ра.

По­сте­пен­но спаль­ня бы­ла при­ве­де­на в по­ря­док, а две ком­на­ты под­ме­те­ны и вы­чи­ще­ны. За­тем мис­сис Прен­тис оста­но­ви­лась, оки­ну­ла ком­на­ты по­след­ним взгля­дом, по­до­шла к од­но­му из юж­ных окон и за­дум­чи­во про­ве­ла паль­цем по стек­лу. Оно бы­ло на­столь­ко по­кры­то пы­лью, что прак­ти­че­ски не про­пус­ка­ло свет. За­тем она по­до­шла к двум ок­нам в во­сточ­ной ча­сти ком­на­ты и по­смот­ре­ла на них. Стек­ла в обо­их ок­нах бы­ли чи­сты­ми и тща­тель­но от­по­ли­ро­ван­ны­ми.

— Как вы ду­ма­е­те, по­че­му? — спро­си­ла она.

- Как ты ду­ма­ешь, по­че­му это так?

Мис­сис Кол­линз, сле­див­шая за ее дви­же­ни­я­ми, по­ка­ча­ла го­ло­вой.

— Не знаю, — от­ве­ти­ла она. — Вы за­ме­ти­ли, что тот, что на кухне, с юж­ной сто­ро­ны над пли­той, то­же не был вы­мыт? Я за­ме­ти­ла это, ко­гда по­до­шла по­смот­реть на очаг, по­ка вы раз­го­ва­ри­ва­ли.

— Да, это так, — ска­за­ла мис­сис Прен­тис, стоя в две­рях кух­ни и гля­дя на юж­ные ок­на од­ной ком­на­ты, а за­тем на дру­гую.

— По­слу­шай­те, вы не ду­ма­е­те, что… то есть… я имею в ви­ду, что оба этих ок­на с юж­ной сто­ро­ны вы­хо­дят на клад­би­ще… вы не ду­ма­е­те, что Мэй­ми спе­ци­аль­но оста­ви­ла их так?

— Ну, на фер­ме мно­го ра­бо­ты, и, мо­жет быть, од­на­жды она до­шла до юж­ной сто­ро­ны, что­бы по­мыть ок­на, а по­том по ка­кой-то при­чине ушла.

— Да, но их не сти­ра­ли ме­ся­ца­ми. Бед­няж­ка Мэй­ми! Мо­жет, она про­сто не мог­ла вы­но­сить, что по­сто­ян­но ви­дит эти над­гро­бия.

«Как бы я хо­те­ла, о, как бы я хо­те­ла, что­бы я мог­ла при­хо­дить сю­да ча­ще! Мы жи­вём не так уж да­ле­ко, но, ка­жет­ся, у ме­ня ни­ко­гда не хва­та­ет вре­ме­ни, что­бы за­кон­чить всю ра­бо­ту, а ко­гда я за­кан­чи­ваю, то уже слиш­ком уста­ла, что­бы ид­ти пеш­ком, и, ко­неч­но, ло­ша­ди все­гда за­ня­ты».

«По­ка кон­сер­ви­ру­ешь фрук­ты, ко­сишь се­но, мо­ло­тишь зер­но и кор­мишь цып­лят, ле­то про­ле­та­ет неза­мет­но, а по­том зи­ма ста­но­вит­ся слиш­ком хо­лод­ной и снеж­ной или слиш­ком мок­рой и гряз­ной, что­бы вы­хо­дить на ули­цу, и не успе­ешь огля­нуть­ся, как про­ле­тит ещё один год».

Мис­сис Кол­линз, по­хо­жая на мать, со­чув­ствен­но кив­ну­ла. Бу­дучи жен­щи­ной бо­лее зре­ло­го воз­рас­та и бо­лее пол­ной ком­плек­ции, она в пол­ной ме­ре раз­де­ля­ла сло­ва мис­сис Прен­тис.

«Неуди­ви­тель­но, что Мэй­ми лю­би­ла это­го ре­бён­ка, — ска­за­ла она, — хо­тя она и не бы­ла слиш­ком силь­ной с тех пор, как он ро­дил­ся. Толь­ко по­ду­май­те, сколь­ко лет она бы­ла здесь со­всем од­на, по­то­му что Джед мно­го ра­бо­тал, а она де­ла­ла всю ра­бо­ту здесь. Го­ды и го­ды ти­ши­ны, а по­том ре­бё­нок, ко­то­ро­го она так хо­те­ла и на ко­то­ро­го так на­де­я­лась».

— Да, ко­гда я ду­маю о том, че­рез что при­хо­дит­ся про­хо­дить жен­щине здесь, на фер­ме, я не хо­чу, что­бы Се­ли­на вы­хо­ди­ла за­муж. Ино­гда ка­жет­ся, что это­го до­ста­точ­но, что­бы мать по­же­ла­ла сво­ей де­воч­ке-ре­бён­ку уме­реть, ко­гда она бы­ла ма­лень­кой…

Она ах­ну­ла. Обе жен­щи­ны ис­пу­ган­но вздрог­ну­ли.

— Нет, ко­неч­но, я не это име­ла в ви­ду, — по­спеш­но до­ба­ви­ла она. — Я про­сто хо­чу ска­зать, что ты так их лю­бишь, что им, на­вер­ное, не сто­ит взрос­леть, что­бы стать та­ки­ми, ка­ки­ми ты их ви­дишь.

— Что ж, нам луч­ше пе­ре­стать бол­тать и раз­ло­жить ве­щи ре­бён­ка. — По­ла­гаю, мы мо­жем по­ис­кать в ко­мо­де в спальне.

Они сно­ва про­шли во внут­рен­нюю ком­на­ту и вы­дви­ну­ли верх­ний ящик ста­ро­мод­но­го бю­ро с мра­мор­ной сто­леш­ни­цей.

Их взгля­дам пред­ста­ли несколь­ко ру­ба­шек, стоп­ка ак­ку­рат­но за­што­пан­но­го ниж­не­го бе­лья и несколь­ко нос­ков, сло­жен­ных вдвое.

— Это ящик Дже­да. Да­вай по­смот­рим, что в сле­ду­ю­щем.

Во вто­ром ящи­ке ле­жа­ла ак­ку­рат­но сло­жен­ная бе­лая блуз­ка, толь­ко что вы­гла­жен­ная, по­верх скуд­ной стоп­ки жен­ско­го ниж­не­го бе­лья. Мис­сис Прен­тис мол­ча за­дви­ну­ла ящик.

Тре­тий ящик ока­зал­ся имен­но тем, что они ис­ка­ли. Их взо­ру пред­ста­ли ак­ку­рат­ные стоп­ки дет­ской одеж­ды из де­шё­во­го ма­те­ри­а­ла, но с бес­ко­неч­ной тща­тель­но­стью вы­пол­нен­ной.

Мис­сис Кол­линз вы­тер­ла слё­зы со ще­ки угол­ком фар­ту­ка.

— Смот­ри­те, они по­чти все сде­ла­ны вруч­ную и все бе­лые. Боль­шин­ство из них — про­сто меш­ки для му­ки, но по­смот­ри­те, как Мэми их от­бе­ли­ла. И по­смот­ри­те на эту вы­шив­ку.

Го­во­ря это, она про­су­ну­ла по­крас­нев­шую от ра­бо­ты ру­ку под уз­кую по­лос­ку кру­же­ва.

«Да, те­перь ты мо­жешь ид­ти до­мой», — от­ве­тил он на во­прос Се­ли­ны на кухне.

«Бо­же, сколь­ко уси­лий она по­тра­ти­ла на все эти ме­ло­чи! Ка­жет­ся, она го­то­ви­ла их все эти го­ды, а те­перь…» — её го­лос за­тих.

Неболь­шая стоп­ка одеж­ды бы­ла раз­ло­же­на на кро­ва­ти в ожи­да­нии зав­траш­не­го дня, и жен­щи­ны огля­ды­ва­лись по сто­ро­нам, слов­но в по­ис­ках че­го-то ещё, чем мож­но бы­ло бы за­нять­ся. При­вык­шие к на­пря­жён­но­му фер­мер­ско­му тру­ду, они чув­ство­ва­ли по­треб­ность в ка­ком-ни­будь за­ня­тии, ко­то­рое за­ня­ло бы их на несколь­ко ча­сов.

— Да­вай­те по­смот­рим, не нуж­но ли нам что-ни­будь сде­лать на­вер­ху.

Они под­ня­лись по уз­кой лест­ни­це, по­хо­жей на стре­мян­ку, в недо­стро­ен­ную ман­сар­ду на­вер­ху.

МОЯ ЗЕМЛЯ, она уби­ра­лась в до­ме в та­кую жа­ру!

По­ло­ви­на ма­лень­кой душ­ной ком­на­ты бы­ла тща­тель­но пе­ре­смот­ре­на, а дру­гая по­ло­ви­на толь­ко на­чи­на­лась. По­сре­ди ком­на­ты сто­ял ста­рый сун­дук из кон­ско­го во­ло­са, со­дер­жи­мое ко­то­ро­го бы­ло раз­бро­са­но по по­лу.

«Дер­жу па­ри, она со­би­ра­лась вы­чи­стить его для дет­ских ве­щей. Я по­ка­за­ла ей своё, та­кое же, ко­то­рое я при­го­то­ви­ла для Се­ли­ны, ко­гда она бы­ла ма­лень­кой».

— Что ж, мы мог­ли бы со­брать ве­щи и по­ло­жить их об­рат­но, — ска­за­ла мис­сис Кол­линз, ко­то­рая, под­би­рая сло­ва, с тру­дом на­кло­ни­лась и слег­ка кряк­ну­ла.

Мис­сис Прен­тис от­толк­ну­ла ее.

— Вот, дай я их под­ни­му. Те­бе неза­чем на­кло­нять­ся в та­кую жа­ру. Не успе­ешь огля­нуть­ся, как у те­бя слу­чит­ся ин­сульт.

Бы­ла со­бра­на кое-ка­кая одеж­да и мел­кие ве­щи, а на по­лу ле­жа­ло несколь­ко сто­пок по­жел­тев­ших ста­рых пи­сем. У од­но­го из па­ке­тов по­рва­лась бе­чёв­ка, оче­вид­но, ко­гда его до­ста­ва­ли из сун­ду­ка. Од­но пись­мо ле­жа­ло смя­тым ря­дом с пу­стым кон­вер­том, ку­да его уро­ни­ли.

Пе­ре­гля­нув­шись, жен­щи­ны раз­гла­ди­ли его. Пер­вый аб­зац был на­столь­ко по­жел­тев­шим и вы­цвет­шим, что его невоз­мож­но бы­ло разо­брать, но часть вто­ро­го аб­за­ца бы­ла за­щи­ще­на сло­жен­ной бу­ма­гой, и они смог­ли про­чи­тать:

«…ска­жу, что ва­ша же­на без­на­деж­но безум­на. Она мо­жет про­жить еще мно­го лет, но ни­ко­гда не вос­ста­но­вит рас­су­док, так как по­доб­ные слу­чаи неиз­ле­чи­мы. При рас­сле­до­ва­нии мы об­на­ру­жи­ли, что жен­щи­ны в ее се­мье на про­тя­же­нии несколь­ких по­ко­ле­ний ста­но­ви­лись без­на­деж­но безум­ны­ми в ее воз­расте. Учи­ты­вая тот факт, что ва­ша ма­лень­кая дочь за­ра­же­на этим на­след­ствен­ным безу­ми­ем, мы на­сто­я­тель­но ре­ко­мен­ду­ем вам увез­ти ее в ка­кое-ни­будь но­вое ме­сто и, ко­гда она под­рас­тет, объ­яс­нить ей, по­че­му брак для нее невоз­мо­жен».

«На­сколь­ко мы мо­жем су­дить сей­час, очень жаль, что её мать не пре­ду­пре­ди­ли о том же са­мом, и, учи­ты­вая всю име­ю­щу­ю­ся у нас ин­фор­ма­цию, бы­ло бы луч­ше, ес­ли бы мы не вы­тас­ки­ва­ли её из той тя­жё­лой бо­лез­ни. Ес­ли вы…» Осталь­ная часть пись­ма бы­ла нераз­бор­чи­вой. Со­сед­ки пе­ре­гля­ну­лись, ши­ро­ко рас­крыв гла­за от ужа­са. На­ко­нец мис­сис Прен­тис хрип­ло вы­дох­ну­ла:

— Вы ду­ма­е­те, что этот свёр­ток разо­рвал­ся, и Мэй­ми про­чи­та­ла это пись­мо? Её отец умер до то­го, как она ста­ла до­ста­точ­но взрос­лой, что­бы вый­ти за­муж, и оста­вил ей это ме­сто, ча­стич­но опла­тив его, и я пом­ню, как они с Дже­дом пла­ни­ро­ва­ли вы­пла­тить остав­шу­ю­ся часть как мож­но ско­рее, ко­гда по­же­ни­лись.

— Но, — пе­ре­би­ла мис­сис Кол­линз, — вче­ра при­сяж­ные ко­ро­не­ра ска­за­ли, что у них не бы­ло ни­ка­ких со­мне­ний в том, что она не бы­ла су­ма­сшед­шей. Она про­сто си­де­ла там с се­рьёз­ным ви­дом, смот­ре­ла пря­мо пе­ред со­бой и не про­из­нес­ла ни сло­ва.

«Ин­те­рес­но, что бы по­чув­ство­ва­ла жен­щи­на, ес­ли бы узна­ла, что де­воч­ка, ко­то­рую она лю­би­ла боль­ше соб­ствен­ной жиз­ни, вы­рас­тет в та­кой ни­ще­те, а по­том про­ве­дёт по­след­ние го­ды в при­юте?»

— Да, и, по­ла­гаю, Мэй­ми са­ма со­шла с ума за­дол­го до то­го, как де­воч­ка вы­рос­ла?

— Ин­те­рес­но, ес­ли бы жен­щи­на по-на­сто­я­ще­му лю­би­ла свою ма­лень­кую дочь, раз­ве она не пред­по­чла бы… — она сно­ва за­мол­ча­ла, ис­пу­ган­но гля­дя на ме­ня.

Бы­ло слыш­но, как по до­рож­ке про­ез­жа­ют ко­ле­са.

Мис­сис Прен­тис быст­ро за­го­во­ри­ла: «Са­ра Энн Кол­линз, мы сей­час спу­стим­ся вниз и быст­ро по­ло­жим это пись­мо в пли­ту!»

В ма­лень­кой кухне вни­зу жен­щи­ны го­то­ви­ли ужин, ко­гда во­шли окруж­ной про­ку­рор и ещё один муж­чи­на.

— Доб­рый ве­чер, да­мы, — ска­зал ад­во­кат. — Мы ре­ши­ли сно­ва вый­ти и вни­ма­тель­но осмот­реть по­ле, что­бы най­ти ка­кие-ни­будь ули­ки. Вы слу­чай­но ни­че­го не на­шли?

Мис­сис Прен­тис украд­кой взгля­ну­ла на мис­сис Кол­линз и от­ве­ти­ла:

— Нет, мы про­сто при­би­ра­лись. Мы не ис­ка­ли ули­ки.

«Что ж, Уо­л­терс, — ска­зал ад­во­кат, — вы зна­е­те, как при­сяж­ные от­но­сят­ся к жен­щи­нам. Ес­ли не бу­дет най­де­но вес­кой при­чи­ны, по ко­то­рой она хо­те­ла смер­ти ре­бён­ка, ни один при­сяж­ный не по­ве­рит, что она ви­нов­на».